Новость о том, что Гарри Каспаров намерен впервые после 12-летнего перерыва сыграть на официальном турнире с сильнейшими гроссмейстерами, не оставила равнодушной поклонников шахмат. Одни встретили это известие с восторгом. Другие отнеслись к «сенсации» с изрядной долей скепсиса: Каспаров либо переоценивает свои силы, либо возвращается не ради больших побед, а с какими-то другими целями.Но сможет ли Каспаров сыграть в Сент-Луисе, пока не до конца понятно. Как все помнят, в борьбе за должность президента ФИДЕ он дал крупную взятку главе шахматной федерации Сингапура Игнатиусу Леонгу, чтобы тот призвал азиатских делегатов голосовать именно за Каспарова.
В связи с этим, в октябре 2015 г. ФИДЕ на два года отстранила обоих от любой деятельности, связанной с шахматами. Может ли Каспаров принимать участие в турнире, итоги которого идут в зачет рейтинга ФИДЕ, будет решать комиссия по этике Международной шахматной федерации. Есть вероятность, что возвращение Каспарова ограничится одним лишь громким заявлением.
Возвращение Каспарова в мир больших шахмат – либо странная авантюра, либо ловкая пиар-акция. Скандалы с участием оппозиционера российской власти и руководства ФИДЕ довольно быстро забываются, и ныне экс-чемпион вынужден сам создавать информационные поводы, чтобы напомнить о себе.
В любом случае, речь не идет о том, что Каспаров вернется в пул шахматистов, претендующих на шахматную корону. В свое время он, безусловно, был выдающимся мастером, но сражение за звание лучшего в мире подразумевает, что спортсмен должен без остатка отдать себя шахматам. Каспаров точно к этому не готов.
Скорее всего, он сыграет в нескольких турнирах, возможно, сумеет занять ряд высоких мест и получить призовые, но не более того. Одного ореола бывшей славы и громких слов для того, чтобы по-настоящему вернуться, недостаточно. Каспаров был героем шахматного мира, но его годы безвозвратно ушли. Он пытается восстать из небытия, словно зомби, но устроить апокалипсис ему явно не под силу.
Современные шахматы сильно отличаются от того, что было в эпоху Бобби Фишера и Эмануэля Ласкера. Ярким тому примером стал прошлогодний матч за шахматную корону между Карлсеном и Карякиным – самым «молодой» за всю историю. Если десятилетия назад умудренный опытом мастер имел значительное преимущество перед юным шахматистом, то теперь ситуация изменилась кардинально. Шахматы стали делом молодых, сильных не только умом и духом, но и телом спортсменов.
Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на список лучших гроссмейстеров в рейтинге ФИДЕ. В топ-20 – лишь четыре человека старше 40 лет. Но назвать Петра Свидлера, Веселина Топалова, Ананда и Крамника представителями старой школы язык пока не поворачивается. Большинству же мировых лидеров – от 25 до 35 лет. А ровесников Каспарова нет даже в топ-50. 52-летний Найджел Шорт, инициировавший вместе с Каспаровым в 1993-м раскол ФИДЕ, занимает лишь 57-е место.
И вернуть свои позиции у мастеров прошлого вряд ли получится. Дело не только в возрасте и «побочной» занятости. Дело в том, что наступила эпоха новых чемпионов. Если Гарри Каспаров когда-то возглавлял противостояние живых шахматистов против компьютеров, то современные гроссмейстеры с ними не соперничали – они многому у них учились.
Сегодня побеждают те, кто с самого детства использовали компьютерный анализ для выявления своих ошибок. А адептам старой шахматной школы в цифровом мире места уже не найдется.
