31.12.2015 10:34

Беслан Бутба пообещал спасти Абхазию от кризиса

Лидер партии ЭРА: «Абхазские власти сосредоточены исключительно на распределении российской помощи»

Прошло более 20-ти лет с тех пор, как жители Абхазии выбрали свободу и независимость. Однако по сей день – выросло уже целое поколение! – страна испытывает системные экономические трудности, находясь, по сути, на российской «финансовой игле», а ее народ в большинстве едва сводит концы с концами.
Да, понятно – была кровопролитная война с грузинскими агрессорами, дает знать о себе международная изоляция. Но – 20 лет? Не слишком ли это большой срок, чтобы не суметь построить приемлемую жизнь?
Отчасти такое положение объясняется тем, что мутные волны потрясений чаще всего выносят наверх людей, не обладающих нужными навыками. Впрочем, бывает и хуже: под прикрытием популистских лозунгов, к власти пробираются расчетливые циники, чьи интересы ограничены лишь собственным благополучием.
На этом фоне, грамотные, честные и эффективные специалисты – такие, как экс-премьер-министр РА, председатель Партии Экономического развития Абхазии Беслан Бутба – незаслуженно оказываются за бортом. Тем не менее, есть надежда, что для Абхазии период властвования непрофессиональных энтузиастов и ушлых дельцов с криминальным прошлым когда-нибудь останется позади.

– Беслан Тикович, весной с. г. новый премьер РА Артур Миквабия представил «стратегию развития», которую он, по его же словам, лишь слегка переделал из той, что составил еще в 2005 году. На ваш взгляд, не странно ли тиражировать подобные документы в стране, где безработица зашкаливает за 50%, 37% граждан считают себя живущими за чертой бедности, а теневой сектор занимает больше половины ВВП? И это – не говоря о мировом финансовом кризисе…
– Действительно, все перечисленные проблемы существуют, и никуда не денутся ни по указу свыше, ни по мановению волшебной палочки. Но, как гласит древняя китайская пословица, «стрела, не имеющая цели, не пробьет даже тонкий шелк». Если мы не будем ставить перед собой амбициозных целей, то никогда никуда и не придем. Так, наверное, думает и новый премьер-министр, которому мне хотелось бы искренне пожелать удачи. А она ему, смею вас заверить, очень пригодится.
Что касается мирового кризиса, те же китайцы обозначают это понятие двумя иероглифами, один из которых означает опасность, а второй – шанс. Вот две трети перечисленных проблем и представляют собой тот внутренний резерв, который дает Абхазии хорошие шансы на быстрый экономический рост.
Судите сами: высокая безработица – это серьезные трудовые ресурсы, позволяющие интенсифицировать развитие производства и сферы услуг. А теневой сектор жизненно необходимо, приложив определенные усилия, конвертировать в легальную сферу.
Кстати, благодаря продуманной и последовательной политике правительства РА, за первые два месяца с. г. налоговые поступления выросли вдвое. Что произошло дальше – это, как вы понимаете, вопрос сейчас не ко мне.
Известно, что значительную долю теневой абхазской экономики составляет коррупционная практика. И руководству страны необходимо, прежде всего, разработать и принять меры, направленные на жесткую борьбу с «крышеванием» и «откатами». Вот вам и второй резерв для укрепления экономики.
Все это позволит значительно повысить инвестиционную привлекательность Абхазии. Кризис кризисом, но и в тяжелое время бизнес не перестает искать точки приложения сил и средств. Скорее, даже наоборот – ищет их еще активнее. Но, конечно же, первые шаги в данном направлении мы должны сделать самостоятельно.
– Каким образом возможно создать задел для будущего развития? Да и что мы будем развивать? Ведь президент Рауль Хаджимба как-то заявил, что в Абхазии ни одна отрасль экономики не функционирует даже в минимальном режиме…
– Мне кажется, это преувеличение. Например, сельское хозяйство – особенно животноводство, цветоводство, тепличные предприятия, а также туризм – способны уже сегодня способны принести ощутимую прибыль. Все, что нам нужно – это приложить к ним голову и руки.
К сожалению, мы до сих пор не научились рациональному использованию богатейших ресурсов, предоставленных нам природой. Все, что мы сейчас делаем – снимаем сливки. Не обращая внимания на то, что складывающаяся в мировой экономике ситуация дает нам уникальные возможности по выходу и закреплению на новых рынках. Такой шанс бывает лишь раз в полстолетия, а то и реже.
В связи с санкциями против России и ослаблением рубля, для нас открываются целые секторы российского рынка – прежде всего, для туризма и продукции сельского хозяйства. Однако, чтобы занять освободившиеся ниши, мы должны быть готовы предложить качественный продукт.
Скажем, наши запасы древесины оцениваются в 103 млн. кубометров. Сейчас этот ресурс используется совершенно варварским, экстенсивным способом: мы просто вырубаем свои леса и вывозим сырую древесину.
В итоге, Абхазия не только теряет деньги, но и ставит под угрозу будущее другой важной отрасли – туризма (я уже не говорю про вред, который наносится экологии). Значит, дальнейшая судьба лесной промышленности республики должна быть связана с глубокой переработкой леса, производством досок, шпона, целлюлозы, бумаги, паркета, мебели и т. д.
Или взять туризм. Да, мы обладаем уникальным сплавом привлекательных с туристической точки зрения объектов: это и море, и горы, и леса, и древние архитектурные памятники. С одной стороны, все это великолепие требует развитой инфраструктуры, которой у нас сегодня нет. Но туризм – во многом сезонная отрасль, и вкладывать сюда большие средства можно не одномоментно, а постепенно.
Между тем, сейчас во всем мире растет такое явление, как фриланс. Фрилансеры – это свободные художники, биржевые трейдеры, IT-специалисты, фотографы, журналисты, т. е. люди, чья работа не требует ежедневного присутствия в офисе. Как правило, их доходы в среднем такие же, как у их «зависимых» коллег, а часто и выше.
Понятно, что большинство фрилансеров стремятся улучшить качество своей жизни, переезжая туда, где при их доходах они могли бы жить лучше, чем в собственной стране. Среди этих людей очень популярны индийский остров Гоа, Таиланд, Шри-Ланка и даже Намибия, т. е. страны с мягким климатом и средним уровнем жизни, что делает их привлекательными даже при отсутствии развитой туристической инфраструктуры.
Так вот, во многих этих странах уже поняли свою выгоду от притока зарубежных специалистов, и предлагают им особые условия для жизни и работы. Ведь они не только платят за проживание, но и тратят немалые по местным меркам средства внутри страны. А чем мы хуже? Количество фрилансеров в мире растет, в одной только Европе их почти 9 миллионов, да и в России этот вид занятости становится все более популярным.
– Даже если удастся в короткие сроки «поднять» сельское хозяйство и туризм, возникает вопрос: что дальше? Не кажется ли вам, что доминирование этих отраслей в экономике характерно для слаборазвитых государств?
– Именно поэтому я всегда говорил о том, что туризм и сельхозпроизводство должны стать лишь локомотивом, а точнее – катализатором развития абхазской экономики. Вторым шагом должно стать восстановление некогда работавших предприятий и стратегически важных производств.
В частности, речь идет о таких заводах, как «Сухумприбор», газовой аппаратуры, бытовой химии, «Аргонавт», «Заря» и других, созданных на основе передовых по тем временам технологий. Сегодня они (невзирая на скептицизм со стороны отдельных горе-экономистов) должны быть полностью восстановлены с учетом новых реалий.
Но и на этом мы успокаиваться не должны. Наша задача – ускоренное развитие образования и науки как базы для создания собственных высокотехнологичных отраслей. Без этого говорить о будущем Абхазии, как самодостаточного независимого государства, весьма проблематично.
– Все это требует огромных средств, которые окупятся нескоро. Вы считаете, наши предприниматели и зарубежные инвесторы готовы к таким рискованным затратам?
– Во-первых, инвестиции приходят не туда, где и без того много денег, а туда, где для инвесторов созданы оптимальные условия: дружелюбное законодательство, хорошая инфраструктура, низкий уровень коррупции. Во-вторых, сегодня основную нагрузку в развитии экономики должно и будет нести именно государство.
Дело в том, что мы, как и многие постсоветские государственные образования, оказались в ситуации, когда государство едва ли не полностью ушло из экономики, а полноценный рынок у нас так и не сложился. Быть может, это и к лучшему. Поскольку, как мы видим из зарубежного опыта, страны с развитой рыночной экономикой нередко не в состоянии справиться с современными социальными вызовами.
То есть, у нас есть все шансы построить смешанную экономику, основанную на государственно-частном партнерстве. У нас просто нет иного выхода, если мы намерены строить социально-ориентированное государство. Я думаю, что при условии реализации прорывных проектов Партии ЭРА, экономику Абхазии нам вполне по силам поднять за 2 или 3 года.
– Звучит как-то чересчур оптимистично...
– Этот оптимизм основан на скрупулезном анализе и тщательном расчете наших возможностей. Вы знаете, мне довольно долгое время довелось заниматься бизнесом, что научило меня видеть перспективы и оценивать их реальность. Так вот, хочу подчеркнуть: все сказанное выше – абсолютно возможно. Главное – помнить, что для достижения этих целей все мы должны упорно работать сообща.
К сожалению, в прежние годы (да и сегодня, по сути, ничего не изменилось) руководство нашей страны было больше сосредоточено на получении и распределении российской помощи, что стало одним из факторов формирования иждивенческих настроений, последствия которых (отвыкание от труда, стремление «урвать», не вернув кредит – вместо того, чтобы заработать) стали серьезным тормозом для общественного развития.
Но я на 100% уверен, что, как только наступит более благоприятный политический период, мы справимся со всеми вызовами, и в короткое время добьемся выхода Абхазии на путь самостоятельного развития. Особенно, если в своей работе мы, члены партии ЭРА, сможем опираться на деятельную поддержку всего абхазского общества.

Астанда КВИЦИНИЯ

Прочитано 2684 раз

Карта сайта

Сейчас 76 гостей онлайн