Произошедшее взбаламутило абхазское общество: уход в отставку главы правительства, отработавшего на своем посту от силы полгода, – и впрямь удобный повод для умозаключений и рассуждений.
Единственное, на чем сходятся политологи и аналитики – отставка премьера была «предсказуемо ожидаемой». Эксперты с первого дня работы Бутбы в правительстве буквально хором твердили: это ненадолго. И, как видим, оказались правы.
Действительно, выпускник минской школы КГБ Хаджимба и доктор экономических наук Бутба являли собой случай дружбы поневоле, вынужденных к союзу общей целью. До августа 2014 г. Хаджимба, долгое время занимавший высокие должности в республике (вплоть до премьер-министра и вице-президента) трижды безуспешно претендовал на высший пост. И лишь при поддержке Бутбы (который финансировал свержение Анкваба) сумел, наконец, добиться успеха.
С другой стороны, и Бутба – далеко не новичок в абхазской политике: председатель партии ЭРА (Экономического развития Абхазии), экс-депутат парламента и один из лидеров Координационного совета политических сил и общественных движений РА.
Казалось бы – вот он, союз, заключенный небесами. Увы, с самого первого дня в этом союзе появилась трещина. Хаджимба фактически замкнул на себя основные органы государственной власти, повторяя ошибку своего предшественника Анкваба (который поплатился чиновным креслом, в том числе, и за то, что сосредоточил всю власть в своих руках).
Объективно говоря, Беслан Бутба и Рауль Хаджимба накопили большой опыт сотрудничества и конкуренции. Правда, Рауль Джумкович с самого начала своей политической карьеры мог опираться на устойчивое электоральное ядро сторонников 1-го президента Абхазии – Владислава Ардзинбы.
Клан Ардзинбы – сложный политический феномен, который сформировался к 1994 г., и с тех пор по 2004 г. (до прихода к власти Сергея Багапша) оказывал решающее влияние на социально-экономические процессы в молодой республике.
Ключевыми фигурами клана, кроме самого Владислава Ардзинбы, были его супруга Светлана Джергения, а также близкие родственники – Павел («Пашка), Салыбей («Ака») и Леван Ардзинба. Насколько «гармоничными» были отношения внутри клана, можно судить хотя бы по тому, что Леван и Ака давно убиты, а Павел скрывается в Европе (по слухам, в Швейцарии).
Именно эти люди и организовали тот криминальный беспредел, который царил в Абхазии вплоть до начала 2000-х и являлся главным тормозом в развитии страны. Далеко не бескровная эволюция «клана» порождала разные комбинации. К 2004 г., когда безнадежно больной Владислав Ардзинба уже не мог контролировать ситуацию, клан определился с его преемником – им стал Рауль Хаджимба.
В отличие от Хаджимбы, Беслан Бутба сделал себя сам. Успешный бизнесмен, общественный деятель и меценат, он пришел в политику на заре XXI века. Ибо 10 лет послевоенного хаоса на родине убедили его, что ни вчерашние полевые командиры, ни бывшие партийные и комсомольские работники грузинской автономии не выведут страну из тупика.
Классическая цветная революция 2004 г., которую в Абхазии называют «революцией фейхоа», привела к доминированию в абхазской политике довольно странного альянса бывших партократов «советской закалки» и НПО-шников, местных западников (в Абхазии их так же, как и в России, называют грантоедами, или «детьми капитана Гранта»). Напротив, взрыв народного гнева в 2014 г. вернул во власть бывших полевых командиров.
Беслан Бутба в этой среде «бывших» и бывших «бывших» воспринимался, как белая ворона. Заметим, что в народе о нем (с оттенком уважения) говорят так: «сытый среди голодных», что весьма недалеко от истины.
Альянс против авторитарного Анкваба вроде бы создал необходимые предпосылки для конструктивного сотрудничества столь разнородных политиков. Были озвучены и договоренности между ними, и совместные предвыборные обещания.
Внешне все выглядело прекрасно. Кадровый чекист, экс-начальник контрразведки Восточного фронта, преемник 1-го президента занимается политикой и безопасностью. Предприниматель, интеллектуал и основатель первого в Абхазии независимого телеканала «Абаза», занимается экономикой страны.
Одним из главных посылов сложившейся коалиции стало обещание создания самодостаточной абхазской экономики. На первый взгляд, даже позавчерашние полевые командиры должны были понимать, что никто в Абхазии не разбирается в этом специфическом деле лучше Беслана Бутбы. Но нет: захватнические инстинкты, полезные в другую, военную эпоху, снова вышли на первый план.
Комментируя свою отставку, Бутба прямо сказал: «В последнее время меня, как премьер-министра, отсекли от большинства дел». Согласитесь, вряд ли такое двусмысленное положение могло устраивать опытного бизнесмена и политика.
Тем не менее, на первых порах разногласия между президентом и премьером удавалось скрывать. Причем, настолько хорошо, что еще в январе на вопрос о возможной отставке Беслан Бутба уверенно отвечал: «Не дождетесь!». Вероятно, тогда он еще рассчитывал убедить президента в необходимости делегировать полномочия и делиться властью, как это оправдано политической целесообразностью.
Проблема в том, что в абхазском истеблишменте, где по-прежнему силен дух милитаризма, Беслана Бутбу никогда не считали «своим». Вот с Хаджимбой и со многими другими высшими чиновниками все ясно: все они прошли горнило грузино-абхазского конфликта 1992-93 гг. А экс-премьера война застала в Москве, где он занимался строительным бизнесом.
Впрочем, Бутба уже тогда помогал родине в силу своих возможностей, направляя соотечественникам масштабную гуманитарную помощь. Именно ему удалось организовать работу группы российских военврачей, которые стали основателями военной хирургии в Абхазии.
Но гражданские подвиги – в условиях военно-племенного вождизма – здесь в зачет не идут. И можно представить себе, какое моральное давление, направленное против премьер-министра, оказывали на Хаджимбу ветераны давно минувшей войны, очень долго чувствовавшие себя обделенными на «празднике жизни» (в те периоды, когда страной управляли оппоненты Хаджимбы – Багапш и Анкваб).
Между тем, не имея возможности привлечь для развития экономики инвестиции внутри страны, и вынужденный тратить российскую помощь в основном на социальные нужды, премьер колесил по странам и континентам, изыскивая ресурсы для своей вымирающей родины.
К слову, за короткое время он достиг неплохих результатов на этом поприще. Он сумел договориться с иорданской королевской семьей о поставках воды, столь необходимой для этой пустынной страны. А, после переговоров в Бахрейне, Бутба был близок к тому, чтобы получить доступ к неограниченным финансовым ресурсам стран Персидского залива.
При этом, ему пришлось пройти между Сциллой и Харибдой: он сумел подписать меморандум о взаимопонимании на условиях, обеспечивающих стабильность сложившегося статус-кво – соблюдая геополитические интересы России. Отчего убежденный националист и русофоб Хаджимба не мог не испытывать к достижениям премьера, мягко говоря, противоречивых чувств.
Перед частично признанной страной открывались фантастические перспективы миллиардных (в долларовом выражении) прямых инвестиций. Можно нисколько не сомневаться, что крайне актуальная для Абхазии задача открытия большого количества рабочих мест решилась бы быстрее, чем предполагалось ранее.
По сути, Рауль Хаджимба одним росчерком пера оставил тысячи нищающих абхазских семей без работы, которую они могли бы получить. После чего, премьер-министр, сам имеющий богатый опыт предпринимательства и разговаривающий с зарубежными коллегами на одном языке (во всех смыслах), был вынужден уйти в отставку. И теперь даже странно предположить, что кто-то вдруг рискнет вложиться в Абхазию – когда человек, убеждавший сделать это, попросту ушел из правительства.
Специалистов-технократов высокой квалификации в Абхазии вообще можно пересчитать по пальцам одной руки. Ну, не способствовали последние десятилетия появлению в стране профессионалов планирования, логистики, эффективного использования ресурсов и прочих премудростей управленческой науки. До планирования ли, когда вся забота – день простоять, да ночь продержаться?
Сторонние же управленцы, глядя на итог недолгой карьеры Бутбы, еще сто раз подумают, прежде чем согласиться на заманчивое предложение. Которого, впрочем, им никто и не сделает: в парадигме взятого Хаджимбой курса на ручное управление, личная преданность – явно важнее высокой квалификации.
И потому, разгоревшийся в Абхазии кризис выглядит вдвойне некрасиво: ни один из высших чиновников не принимал и не исполнял заданий премьер-министра, правительством руководил и руководит лично президент. Чего стоит хотя бы нелицеприятная история с открытым саботажем со стороны администрации Хаджимбы принятия регламента перевода российских финансовых траншей в Абхазию. В связи с чем, бюджет республики не был принят в срок, а вину за это, как водится, свалили на премьер-министра.
Ни одного настоящего профессионала не позволили провести в правительство Беслану Бутбе. Премьеру РА, вопреки нормальной практике, отведена лишь декоративная роль. Да и кандидаты на прочие высшие должности вряд ли подбираются по иному принципу.
При таком раскладе, Артуру Миквабии, сменившему Бутбу на посту премьер-министра, по всей вероятности, еще предстоит столкнуться с той же проблемой, о которую споткнулся уже экс-руководитель правительства.
Пока подобный подход будет сохраняться в абхазских коридорах власти, согласие занять государственный пост для любого уважающего себя профессионала равносильно политическому самоубийству. А стало быть, надеяться на приход квалифицированных специалистов в кабинет министров РА в наши дни абсолютно не приходится.
Сказанное означает, что постоянные заявления Хаджимбы о необходимости опоры на свои силы, кратного увеличения собственных доходов страны и т. д. так и останутся громкими словами. Абхазия и далее вынуждена будет рассчитывать на все увеличивающуюся российскую помощь – вот только в разгар экономических неурядиц возможность роста этой помощи выглядит сомнительно.
В свою очередь, дефицит средств при ручном управлении неминуемо вызовет обвинения в коррупции, а далее, возможно, и повторение событий весны 2014 г. Здесь можно было бы возразить, что и российский лидер Владимир Путин периодически склонен к «ручному управлению». Однако, Путин – признанный мастер баланса и «мягкой силы», обладатель 8-го дана дзюдо. Какой дан, и в каких искусствах (которые, как ни крути, сродни искусству политики) имеет Хаджимба, народу неведомо.
Избавившись от Бутбы, Рауль Хаджимба и его окружение объективно сыграли на руку внешним и внутренним неприятелям республики, а отставка грамотного и перспективного премьера не принесла политических очков руководству Абхазии.
Более того, оппозиционная политическая партия «Амцахара» («Родовые огни») немедленно выступила с заявлением, где сравнила действующего президента, «которого никто не слушается», с прежним, Александром Анквабом, который «сам не слушался никого».
Кажется, эксперты «Амцахары» промахнулись с оценками. Ибо отставка Бутбы наглядно показала, что как раз-таки Хаджимба не особо склонен прислушиваться к кому бы то ни было. Исключая разве что своих давних покровителей, которые сегодня активно возвращаются во власть.
Так, личный помощник 1-го президента РА Астамур Тания ныне возглавляет администрацию Хаджимбы. Новый премьер Миквабия уже успел заявить, что он будет выполнять «все решения президента» – то есть, решения Тании, который, как показывает практика, ни в чем не будет перечить Руслану Ардзинбе (брату покойного Левана) и Светлане Джергения (вдове Владислава Ардзинбы). Тем более, что Хаджимба назначил на днях вице-премьером Дмитрия Серикова – бывшего заместителя гендиректора ЗАО «Аквафон GSM» (компании мобильной связи, находящейся под контролем клана Ардзинбы.
В народе говорят, что скрывающийся в Европе «Пашка» Ардзинба тоже испытывает серьезные финансовые проблемы. И посему, у экспертов нет никаких сомнений в том, какая печальная участь ожидает транши, регулярно поступающие в РА из российского бюджета. Экономика Абхазии предсказуемо будет окончательно разбалансирована – в пользу структур оживившегося клана Ардзинбы.
Когда-то, в эпоху экономической блокады, в Абхазии создавались «государственные компании» – «Абхазлес», «Абхазрыба», «Абхазчай», «Абхазхлеб» и т. д. Все эти наспех учреждаемые «липовые» конторы даже в тех тяжелейших условиях безнаказанно разворовывали стратегические ресурсы страны, которая только-только начинала зализывать раны.
Конечно, теперь вряд ли будет официально провозглашено создание «Абхаз-транша» или «Абхаз-отката». Все это будет называться как-то иначе, но суть не изменится. При этом, дремуче-некомпетентное руководство страны даже не пытается разобраться с идеологическим наследием предыдущего правительства. Официальными идеологами в нем были доморощенные «либералы», которые уже 15 лет не вылезают из тренинг-семинаров в Праге и Брюсселе.
Пока они молчат, но, если опять начнется разграбление российской финансовой помощи (что неизбежно), Абхазию вновь ожидают потрясения. Ведь еще в 2004 г. Анкваб говорил сторонникам Хаджимбы: «Мы вас победим, потому что мы умнее». А отставка интеллектуала Бутбы подорвала и без того низкий интеллектуальный потенциал новой власти.
Вдобавок, 10 лет антироссийской пропаганды и негласной политики «мягкой интеграции» Абхазии в Грузию, т. е. в НАТО, кардинально изменили настроения в абхазском обществе, которое сейчас разобщено и дезориентировано. В текущей ситуации, Россия вряд ли станет спокойно взирать на развертывание нового Майдана в одной из ключевых точек кавказской линии безопасности.
В любом случае, Абхазия сделала два шага назад, отказавшись от шанса перейти на планомерное, основанное на искусстве управления, развитие, подкрепленное опытом квалифицированного политика и бизнесмена, и выбрала проторенный, привычный путь. К сожалению, не ведущий ни к чему хорошему.