30.10.2012 02:19

Повелитель облаков

Полная версия материала, повествующего о калмыцких и белгородских аферах скандального предпринимателя Виктора Батурина

Две недели назад стало известно, что следствие по делу бизнесмена Виктора Батурина (шурина экс-мэра Москвы Юрия Лужкова), обвиняемого в мошенничестве в особо крупном размере и в хищении имущества путем обмана, было вновь возобновлено. Напомним, г-н Батурин, арестованный 30 ноября прошлого года и ныне находящийся под стражей, обвиняется в том, что он пытался получить деньги по фальшивым векселям на общую сумму свыше 5,6 млрд. руб., а также дважды «продал» одну и ту же столичную квартиру, облапошив незадачливого покупателя на сумму 250 тыс. евро.
Судя по тяжести обвинений, мало кто сомневается в том, что резонансное уголовное дело закончится для обвиняемого весьма печальным образом. Однако, что самое интересное, г-н Батурин задолго до своих последних афер успел наследить, в частности, в Калмыкии и в Белгородской области. И хотя калмыцкие приключения знаменитого афериста уже были описаны в газете «Московский комсомолец» (от 16.02.2007), их «белгородское» продолжение по каким-то причинам так и не было опубликовано.
В распоряжении «Инсайдера» оказалась полная версия материала, частично вышедшего на страницах «МК». Именно эту версию, не утратившую актуальности и в наши дни, мы предлагаем вашему вниманию.

Повелитель облаков. Избранные страницы из жизни Виктора Батурина

В одном из предыдущих номеров «МК» мы познакомили читателей с воспоминаниями одного из пионеров российского кооперативного движения – Евгения Соболева, который открыл неожиданные подробности начала предпринимательской деятельности Виктора Батурина и его сестры Елены и рассказал историю создания кооператива «ИНТЕКО», выросшего в производственную корпорацию. Как выяснилось, Виктор Батурин, несмотря на его заявления в прессе, в создании и развитии «ИНТЕКО» заметного участия не принимал.
Зато яркие свидетельства бурной деятельности Виктора Батурина мы обнаружили... в Калмыкии. Именно в этой степной республике в конце 90-х он получил широкую «известность» благодаря своим действиям теперь уже на политическом поприще. И если раньше «головную боль» Батурин вызывал исключительно у родных и немногочисленных подчиненных, то его краткосрочный уход в политику запомнился многим – целой республике.
О недолгой деятельности Батурина на посту председателя калмыцкого правительства рассказывает известный журналист, политолог, экс-советник президента Республики Калмыкия по пропаганде и СМИ Нина Одинокова.
– Я приехала в Калмыкию вскоре после того, как состоялся громкий исход Батурина оттуда. Забавно, но мне пришлось работать в том же кабинете, где сидел Батурин, на шестом этаже. По результатам нескольких месяцев его деятельности на посту председателя калмыцкого правительства (с конца 1998 г. до начала 1999 г.), Хурал – местный парламент – инициировал отставку правительства РК. Но об этом факте он, по понятным причинам, распространяться не любит.
– Чем же он так насолил Хуралу?
– Исходя из той обстановки, которую я там увидела, и из того, что рассказывали мне люди, можно было сделать только один вывод – чем-то очень значительным, кроме собственного пиара, он в республике не занимался. Позже, когда я познакомилась с Батуриным лично, помню, что была просто поражена – я видела, как он упивается собственной персоной, влюблен в себя и рядом с собой терпит только тех, кто хотя бы для вида разделяет эту любовь.
Представьте, за краткое время пребывания в республике он умудрился провести столько брифингов и пресс-конференций, сколько не снилось всему правительству республики. Мне кажется, Батурин к собственной персоне относится очень трепетно. На КГТРК у него была постоянная телепрограмма, она называлась «Лицом к республике». Входит он в студию, чеканно печатая шаг, и говорит, глядя в камеру: «Здравствуй, республика!», а дальше – о себе, «любимом».
– Что конкретно было им сделано?
– Батурин обещал очень много чего сделать. Например, собирался построить в Калмыкии самую большую в Европе шерстомойню (шерстомойную фабрику). Он вообще отличался этаким стремлением к «самому-самому» – не важно, к чему. Обещал под эту фабрику пробить инвестиции. Постоянно обращал внимание всех на свои связи «на самом верху». Только денег почему-то ему никто не давал, прожекты оставались словами, а вот сомнение в Калмыкии росло.
Говорили, что он хотел построить в Калмыкии крупный международный аэропорт, а там этого делать в силу существующих условий нельзя: аэропорт обошелся бы дороже, чем строительство нового города. Еще он собирался начать строительство морского порта в г. Лагани. Потом перекинулся на мечты о сельском хозяйстве. Решил выращивать зерно по всей солончаковой степи. Но дело в том, что степи Калмыкии очень пострадали еще при Хрущеве, когда решение партии все земли вскопать под озимые претворили в жизнь. Из-за этого в Калмыкии и началось опустынивание. Страшная проблема. Однако Батурин, судя по всему, привык «мыслить глобально», и твердо решил превратить степную республику в житницу России.
– И что, он открыто выступал с подобными предложениями?
– Да, в прессе и на телевидении. Правда, по моему мнению, в число прочих талантов Виктора Николаевича журналистский дар явно не входит. Тем не менее, он активно пишет статьи различной направленности. Одинаково легко рассуждает о сельском хозяйстве, о промышленности, об истории, антропологии. И даже о «шантрапе». Он развил мысль русских философов в своих околонаучных рассуждениях. Цитирую его статью: «Сработал исторический диагноз Василия Ключевского: «В России есть одинокие гении и миллионы никуда не годных людей»… «Никуда не годных» – это еще мягко сказано, на живом великорусском жаргоне имя им – шантрапа»...
– А как у него строились отношения с людьми?
– Я думаю, что Виктор Николаевич – герой трагического плана. С людьми его отношения складывались непросто. Вот однажды он предложил выселить калмыков из степи и устроить там один большой конезавод. А калмыки, между прочим, сталинскую депортацию и репрессии до сих пор забыть не могут. Поэтому подобные идеи они воспринимают очень болезненно.
Было бы лучше, если бы он, скажем, в тот период озаботился бы другими, действительно важными для республики вопросами – здравоохранением, нехваткой жилья, пособиями. В общем, резервы для профессионального роста в Калмыкии у Виктора Николаевича были, но вот использовать их у него почему-то не получилось. Мне кажется, что за всеми его глобальными планами и поисками исторической правды был иной, весьма определенный материальный интерес.
– В чем же он состоял?
– Первым делом он попытался приватизировать коттедж стоимостью, по разным оценкам, от 150 до 300 тысяч долларов, выделенный ему для временного жилья. Затем, правда, без особого успеха, попытался замкнуть на себе контроль над финансовыми потоками – как известно, они были и остаются в ведении Хурала и президента республики. Привез себе из Москвы трех замов, компетентность которых у многих в республике вызывала вопросы.
За все это калмыки «любили» его все крепче. А потом стали выходить на улицы. Хурал потребовал отставки правительства Батурина, и тому пришлось уехать ни с чем. Но даже в такой, казалось бы, неоднозначной ситуации Виктор Николаевич счел, что последнее слово должно остаться за ним. И перед отъездом опубликовал в местной газете «прощальное» письмо калмыцкому народу, где обвинил всех и вся в том, что ему помешали реализовать прекрасные и далеко идущие планы.
– А чем он занимался после Калмыкии?
– Ну, я не гожусь на роль личного биографа Батурина. Его карьерные и жизненные передвижения проще проследить по судебным искам, поданным им в Сочи, Белгороде, Москве. Вот теперь, я знаю, он и с родной сестрой начал судиться. Впрочем, «кусать руку дающего» – что ж, бывает...
Он, как мне кажется, великий придумщик и относится к той категории людей, которые, глядя, как по небу плывут облака, говорят: «Так-так, а что, если мне возглавить это движение!». И ведь возглавит. И будет долго судиться с теми, кто осмелится не поверить в его небесное лидерство. Кстати, в начале этого года мне был странный звонок. Представились от Батурина и сказали, что он хочет со мной встретиться, уверена, что речь бы шла о пиаре. Я отказалась. Теперь, читая прессу, считаю, что поступила правильно.
– Каким образом жизнь снова свела вас и Батурина?
– В 2005-м году мы с ним встретились в Москве, и он предложил мне работу в Белгороде: он там открыл фирму «ИНТЕКО-АГРО». Когда мы приехали на место и столкнулись с его манерой общения непосредственно, что называется, «лицом к лицу», я была просто шокирована. Мало того, что сам Батурин похож на булгаковского Шарикова – только без балалайки, но и вокруг него все время крутились какие-то, на мой взгляд, сомнительные люди.
Например, некий бывший администратор известного скульптора вдруг вбил себе в голову, что имеет право получить большие деньги, якобы недоплаченные покойному мэтру за изготовление могильного креста для мемориала павшим воинам. Батурин ему всячески покровительствовал, помогал судиться – лишь бы напакостить губернатору Белгородчины Евгению Савченко. И даже предложил провести жутковатую акцию – пройти с могильным крестом по улицам города.   Мне очень долго пришлось ему объяснять, что жители Белгорода достаточно консервативны и кощунственного «парада мертвецов», мягко скажем, не поймут.
В целом, Батурин запомнился мне как весьма неадекватная личность. Тогда я вообще считала, что он тайный алкоголик. Потому что подобную несуразную дичь мог придумать только человек с глубочайшего похмелья. К тому же, в День Победы он устроил банкет с танцами и концертом… в Прохоровке, по сути, на кладбище времен Великой Отечественной.
– Насколько преуспел Виктор Батурин на сельскохозяйственной ниве?
– Я не являюсь специалистом в области агробизнеса, и поэтому не могу компетентно судить об удоях и урожаях, которыми хвалится Батурин. Скажу только о том, что вполне очевидно – здесь, так же как и повсюду, он действовал со свойственным ему «глобальным» размахом. Допустим, объявил о намерении построить в селе Покровка самый большой в Европе коровник на 6 тысяч голов скота, и даже начал возводить какие-то конструкции. Правда, потом как-то остыл к этой затее.
А в марте прошлого года Батурин устроил настоящее шоу-имитацию с запуском тепловоза на рапсовом масле. Впрочем, он и прежде устраивал на своих полях различные «рекорды Гиннеса» – по скорости сева, уборки, внесения жидких удобрений, еще чего-то. Причем, для фиксации рекордов приглашались представители какого-то совершенно «левого» агентства рекордов, не имеющего к Гиннесу ни малейшего отношения. Случались и крайне некрасивые истории, когда по приказанию Батурина распахивались чужие, уже засеянные поля.
Мне кажется, на Белгородчине с ним произошел «калмыцкий рецидив», круто замешанный на мании величия. Приведу примечательный факт. Однажды Батурин страстно возжелал, чтобы белгородцы встречали его на своей земле с таким же восторгом, как некогда советские люди встречали Гагарина – так прямо и заявил, без тени смущения.
Естественно, жители Белгорода и не подумали бы оказать Батурину незаслуженную честь. Прекрасно понимая ситуацию, я попросила свою помощницу нанять для этой цели группу школьников. Одни и те же ребята на протяжении всей поездки опережали кортеж «повелителя облаков», передвигаясь на микроавтобусе. Дети высаживались в нужном месте, с показной радостью кричали и размахивали рукописными плакатами со словами «Да здравствует Батурин!». Видели бы вы самодовольное выражение лица персонажа, к которому были обращены эти верноподданнические здравицы. Председатель земного шара, да и только…
– Представители белгородской областной администрации называют Виктора Батурина «социально безответственным инвестором». Данное утверждение имеет под собой какие-то основания?
– Здесь достаточно вспомнить его идею решения проблемы пьянства на селе, озвученную в центральной прессе: «Предлагаю бесплатно выдавать водку в таких количествах, чтобы мужики больше никогда за ней не бегали и бутылки не собирали. Будет два выхода – кто-то бросит пить, а кто-то до конца допьет. И то и другое для общества хорошо…». По-моему, комментарии излишни.
– А что вы можете рассказать о вашей совместной работе над газетой Батурина «Молочные новости»?
– Мне, как профессионалу, с самого начала не понравилась эта сумбурная, невнятная и безграмотная газета. Я решила, что можно сделать ее намного лучше, но не тут-то было. Батурин терпеть не мог критики в свой адрес, в отношении критикующих его людей нередко позволял себе грязную матерную брань – невзирая на то, мужчина перед ним или женщина. Хотя, оговорюсь, со мной подобный номер ни разу не прошел. Батурин меня побаивался, как и всякие трусливые люди, которые прекрасно чувствуют, с кем им можно себя вести хамски и нагло, а с кем – лучше поостеречься и попридержать себя в рамках, чтобы не получить отпор.
Зато он обожал тех, кто восхищался его мнимыми достоинствами, поэтому окружал себя в первую очередь не специалистами, а подхалимами и лизоблюдами. Практически в каждом номере своего издания Батурин публиковал свои бессвязные статьи, в которых с маниакальным упорством тщетно силился поднять вопросы планетарного масштаба. Решил как-то написать «Манифест Земли», так сказать, в сокровищницу мировой мысли. Сам спрашивает: «Кто читатель?», сам же и отвечает: «Планета Земля». Хорошо, что этот «великий» труд не вышел в свет…
– С кем он постоянно судился в Белгороде?
– Такого количества судебных исков, которые у него были в Белгороде, я не видела нигде и никогда. Батурин обожал судиться, причем по любому ничтожному поводу. Особенно много судебных тяжб происходило за право владения землей. Создавалось ощущение, что у него есть масса свободного времени, которое он с болезненным удовольствием тратит на бесконечное сутяжничество – заметим, стоящее немалых денег. При этом людям, работающим на него, Батурин платил нерегулярно, а многим и вообще не дал ни копейки. Видимо, он искренне считал, что одно лишь созерцание его отталкивающей персоны доставляет окружающим неземное счастье, несоизмеримое с «презренным металлом»…

Вадим КОЛЕСОВ,
Февраль 2007 г.

Прочитано 7727 раз

Карта сайта

Сейчас 269 гостей онлайн