22.09.2013 03:10

Калмыцкий Туркменбаши

Лидер Калмыкии Алексей Орлов, опасаясь народных волнений, протащил драконовские поправки в региональный закон о массовых мероприятиях, примеряя на себя мундир провинциального диктатора

На фоне скандальной и беспрецедентно грязной (со стороны «Единой России») избирательной кампании в Народный хурал (парламент) Калмыкии, кажется, никто даже и не заметил одного настораживающего обстоятельства. А именно: аккурат под выборы, 7 сентября с. г., глава республики Алексей Орлов разместил на сайте «Российской газеты» текст крайне сомнительного законопроекта – под нейтрально-будничным названием «О внесении изменения в ст. 5 Закона РК «О некоторых вопросах проведения публичных мероприятий».
Чтобы тщательнее уяснить, что же это за таинственное «изменение» (хотя, как мы увидим дальше, речь идет о целом ряде изменений), для начала не мешало бы заглянуть в «старый» закон РК о митингах и демонстрациях, принятый прошлым составом Народного хурала 13 ноября 2012 г. (и подписанный г-ном Орловым 6 дней спустя).
А вот здесь как раз и выясняется, что в очень скором будущем – поскольку «исправленный» закон еще не принят, но его обязательно утвердит новый парламент, подконтрольный республиканскому главе – жители Калмыкии будут просто-напросто лишены законного права на публичное выражение своего мнения о текущих общественно-политических событиях. Так буквально на глазах Алексей Орлов все более превращается в провинциального князька, обладающего диктаторскими полномочиями, – то есть, в своего рода Туркменбаши калмыцкого образца.

Что же было написано в «старом» варианте этого закона? Читаем статью 5 – «Места, в которых запрещается проведение собраний, митингов, шествий, демонстраций»:
1) территории, прилегающие к зданиям, занимаемым органами государственной власти РК, образовательными учреждениями и медицинскими организациями;
2) торгово-развлекательные комплексы (центры), рынки, а также территории, непосредственно прилегающие к указанным объектам.
И – больше ничего.
В принципе, первый пункт еще как-то можно обосновать – власти пытаются себя оградить от митингующих, которые, если допечет, могут ворваться в местный Белый дом и устроить мини-революцию против коррумпированных ставленников г-на Орлова, доведших Калмыкию до острого социального-экономического кризиса.
Вполне разумно выглядят и требования не водить хороводы под флагами у школ, больниц и детских садов. Оно и верно, детей надо учить, а больных лечить, и нечего шастать под больнично-детсадовскими окнами с воплями и транспарантами.
Второй пункт тоже весьма логичен и, судя по всему, оправдан опасениями мародерства в самые жаркие протестные дни (для примера тут можно вспомнить киргизские «революции» 2005 и 2010 гг., всякий раз перетекавшие в повальные грабежи). Да и разгонять толпы протестующих, в случае перерастания публичных мероприятий в стихийные волнения, в торговых рядах, которые в один момент могут превратиться в баррикады, куда более проблематично.
Но все равно, прежний вариант калмыцкого закона был довольно лояльным по отношению к гражданам, желающим открыто высказать свои убеждения (причем, не только против кого-то, но и в чью-либо поддержку).
Правда, федеральный список мест, где запрещено митинговать и многолюдно шествовать, несколько шире – см. ФЗ РФ №54 «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»:
1) территории, прилегающие к опасным производственным объектам, эксплуатация которых требует соблюдения специальных правил техники безопасности;
2) путепроводы, железнодорожные магистрали и полосы отвода железных дорог, нефте-, газо- и продуктопроводов, высоковольтных линий электропередачи;
3) территории, прилегающие к резиденциям президента РФ, к зданиям, занимаемым судами, и зданиям учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы;
4) пограничная зона, если отсутствует специальное разрешение.
Впрочем, границ с другими государствами в Калмыкии на сегодня нет, как нет и президентских резиденций (вместо них в «старом» законе, как указано выше, прописаны здания, где заседают республиканские власти), а места лишения свободы находятся за пределами самого крупного города в республике – Элисты (столицы РК; а ведь именно в столицах регионов, за нечастым исключением вроде Кондопоги или Новохоперска, наблюдались наиболее массовые протестные акции).
Тем не менее, г-н Орлов пошел гораздо дальше, далеко и высоко переплюнув федеральный закон. Вот какие изменения он предлагает внести в калмыцкое законодательство, запретив проведение публичных мероприятий в таких местах, как:
1) объекты жизнеобеспечения, социальной инфраструктуры, здравоохранения, связи;
2) торгово-развлекательные центры (рынки), автовокзалы, аэропорты, железнодорожные вокзалы, культовые здания и сооружения;
3) детские и образовательные учреждения, детские площадки;
4) здания, занимаемые культурными, физкультурно-оздоровительными, спортивными организациями;
5) здания (сооружения), которые находятся в аварийном состоянии и объекты, на которых ведется строительство, реконструкция, капитальный ремонт;
6) здания, занимаемые органами государственной власти и органами местного самоуправления.
Если не особо вдаваться в детали, можно лишь подивиться, к примеру, тому обстоятельству, что в запретный перечень с какого-то перепугу попали физкультурно-оздоровительные (!) организации (наверняка включая новомодные фитнес-клубы и какие-нибудь курсы аэробики для худеющих старушек, вряд ли способных на погромы и революции). Но если кроме шуток, то особый интерес вызывают два пункта орловских поправок: №1 и №5.
Начнем с пункта №5. С одной стороны, может показаться, будто бы калмыцкие власти ввели этот пункт, проявляя трогательную заботу о безопасности горожан – следя за тем, чтобы ни один кирпич никому на голову не упал.
Однако, что такое «здания в аварийном состоянии», никому объяснять не нужно. К этой категории в Калмыкии, в первую очередь, относятся жилые дома (а точнее, ужасающие бараки), в которых до сих пор проживают сотни и тысячи людей, и из-за чего г-н Орлов в минувшем апреле получил грандиозную взбучку от президента Путина.
То есть, если жильцы аварийного или ветхого дома, давно подлежащего сносу, но так и не переселяемого орловскими властями, бездарно провалившими федеральную программу по расселению, вдруг выйдут на улицу, чтобы провести стихийный митинг (вариант: народный сход) в собственном дворе, их действия автоматически подпадают под запрет. А значит, под внушительные штрафы и административные сроки в зловонных «обезьянниках».
Получается, проживать в разваливающемся доме, под угрозой ежедневного обрушения, вполне себе можно, а вот митинговать против жилищного произвола местных властей – почему-то нет. И действительно, помалкивали бы себе, убогие, не мешая г-ну Орлову наслаждаться полноценной жизнью в шикарном двухэтажном особняке, отделанном под «рублевский» стиль, и не подставляя его под удар сурового московского начальства…
Что же касается пункта №1 (вполне благообразного на первый взгляд), то его смысл, вообще-то, не очень понятен непосвященным. Которые (а таких большинство) не особо знают (или знают лишь в самых общих чертах), что скрывается под обтекаемыми понятиями «объекты жизнеобеспечения и социальной инфраструктуры». Так вот, читаем на одном из специализированных сайтов в интернете:
«Объект жизнеобеспечения – совокупность материальных средств и услуг, сгруппированных по функциональному предназначению, и используемых для удовлетворения жизненно необходимых потребностей населения – в виде продуктов питания, жилья, предметов 1-й необходимости, а также в медицинском, санитарно-эпидемиологическом, транспортном и коммунально-бытовом обеспечении.
К объектам ЖО относятся: плотины, гидроузлы; водозаборы, водохранилища; насосно-фильтровальные станции; водопроводные сети; ГРЭС, ГЭС, ТЭЦ, котельные; магистральные теплопроводы, тепловые и газовые сети; трансформаторные и электроподстанции, электросети; высоковольтные ЛЭП; аэродромы; речные порты; городской транспорт, автовокзалы, ж/д вокзалы; элеваторы; фармацевтические предприятия и склады медикаментов; холодильники; хлебопекарни»… (конец цитаты).
Положим, речные порты и водохранилища есть далеко не в каждом городе России (в Элисте, к примеру, их точно нет). Но вот, допустим, хлебопекарни в калмыцкой столице имеются, и не в единственном числе. А уж водопроводов, равно как тепловых, электрических и газовых сетей – хоть отбавляй.
При этом, де-факто «объекты жизнеобеспечения» опутали весь город. Так что, в случае чего, калмыцкие власти – и это отнюдь не преувеличение – могут вскоре запретить митинговать на любом пятачке элистинской территории, воспользовавшись расплывчатыми формулировками «новаторской» поправки к закону.
Неубедительно? Тогда прочтем, что такое «социальная инфраструктура». А это, оказывается, почти все, что нас окружает: «совокупность отраслей и предприятий, обеспечивающих жизнедеятельность населения – жилье, объекты социально-культурного назначения, сфера ЖКХ, организации здравоохранения, образования и дошкольного воспитания; предприятия, связанные с отдыхом и досугом; розничная торговля, общественное питание, сфера услуг, спортивно-оздоровительные учреждения; пассажирский транспорт и связь; юридические консультации, нотариальные конторы, сберегательные кассы, банки и др.»… (конец цитаты).
То есть, прощай вольница – и да здравствует полицейская дубинка…
Но и всего этого г-ну Орлову, судя по всему, насмерть перепуганному перспективой всенародных бунтов, направленных против его катастрофически провальной политики, показалось недостаточно. И он вдобавок прописал еще и такое подленько-дотошное ограничение: «Проведение собраний, митингов, шествий, демонстраций запрещается на территориях, прилегающих к местам (…) на расстоянии до 100 м».
То есть, учитывая чрезвычайно плотное и компактное расположение зданий – включая банки и прочие «социальные» (!) конторы – в Элисте и районных центрах (не говоря уже об электрических и прочих сетях, опутавших каждый кв. м всякого более-менее крупного населенного пункта), можно констатировать, что, по прихоти нынешних калмыцких властей, любые публичные мероприятия после внесения орловских поправок могут быть категорически запрещены. Практически заведомо (даже и уведомления подавать не стоит – откажут), в абсолютно любом месте, и под любым крючкотворным предлогом.
Вы вздумали митинговать на расстоянии 99 м от затрапезной нотариальной конторы, где штампуются жульнические гешефты «черных риэлторов»? Или, не дай Бог, вы тусуетесь в пределах видимости из окна роскошного дома, где проживает кто-то из многочисленных и далеко не бедствующих представителей орловского клана? Тогда мы (полицаи с «демократизаторами») идем к вам…
Спору нет, федеральный закон закрепляет за региональными властями право дополнительно ограничивать места проведения массовых мероприятий. Но – всего лишь право (притом, в исключительных случаях и с учетом специфики региона), а вовсе не предписание местным лидерам заниматься самодурством «по беспределу».
Пожалуй, г-ну Орлову, в последнее время все чаще примеряющего на себя пыльный мундир провинциального диктатора, осталось лишь нанять литературных негров, чтобы те ему, как покойному Туркменбаши, сочинили некое подобие «Рухнамы», со словами из которой на устах все простые жители Калмыкии, проклиная надоевшего до печеночных колик республиканского руководителя, просыпались бы по утрам, а затем маялись бы по ночам, тщетно пытаясь уснуть на пустой желудок.
Не мешало бы г-ну Орлову (для сведения: аналогично поступил и его безвременно ушедший на тот свет туркменский «коллега») перенести празднование Всемирного женского дня с 8 марта на день рождения своей матери, Светланы Орловой. Ведь именно властной матушке Алексей Маратович обязан тем, что он, пускай и с неимоверным трудом, все-таки удержался на плаву, а не опустился до совсем уж безобразного состояния. К чему, по рассказам очевидцев, недоросль Алешенька был склонен с юных лет.
Кстати, как известно, Сапармурат Ниязов (или, как его скромно именовали при жизни, Вечно Великий Вождь Туркменбаши), к огромному облегчению «подданных», конфузно ошибся с прогнозом и не дожил до вечности, скоропостижно скончавшись от сердечного приступа после очередного злоупотребления алкоголем.
Любопытная деталь: согласно официально транслируемой «народной» легенде, г-н Ниязов «умел убивать муху на лету одним лишь взглядом». Однако, по иронии судьбы, именно «пьяная муха» его и погубила.
Нет, никаких аналогий мы не собираемся проводить (хотя ни для кого не секрет, что г-н Орлов, мягко говоря, тоже склонен к алкоголизму, и уже успел в 50 с небольшим лет приобрести серьезное кардиологическое заболевание). Просто – фиксируем примечательный факт из недалекой постсоветской истории. Так сказать, на заметку несостоявшимся «вождям»…

Иван КАРАВАЕВ,
политолог, Москва,
специально для сайта ИНСАЙДЕР

Прочитано 5834 раз

Карта сайта

Сейчас 87 гостей онлайн