14.04.2015 06:52

Последний романтик в абхазской политике

Лидер партии ЭРА Беслан Бутба: «Свободолюбивые абхазы не должны работать, как китайцы, за чашку риса»

Беслан Бутба – политик и бизнесмен, привыкший добиваться поставленных целей. О том, как он собирается реализовать свои планы по возрождению абхазской экономики, о работе на посту премьер-министра РА, о Партии Экономического развития Абхазии, которую он возглавляет, и о многом другом – Беслан Тикович рассказал в беседе с нашим корреспондентом.
Недавно вы покинули пост главы правительства Абхазии. Намерены ли вы продолжать политическую деятельность, и если да, то в каком ключе? Станет ли партия ЭРА оппозиционной, или будет по-прежнему занимать центристскую позицию?
– Никаких предпосылок ни для моего перехода в оппозицию, ни для превращения партии ЭРА в оппозиционную партию нет. Моя отставка прошла в спокойном, цивилизованном режиме, без скандалов и взаимных обвинений. Я решил уйти потому, что понял: мои взгляды на развитие экономики страны, на шаги, которые следует предпринять, не во всем совпадают с теми представлениями, которые есть у президента Рауля Хаджимбы и его команды.
Конечно, договариваться нам надо было еще «на берегу», надо было выявить эти расхождения во взглядах до того, как я занял должность премьера. Но даже если вышло так, что они проявились спустя пять месяцев моей работы, то они ни в коем случае не должны были привести к крупному конфликту, который мог бы выплеснуться на улицу.

Президента избрал народ – так о чем же здесь говорить? Люди поверили ему, его программе преобразований и его команде, и неужели я буду спорить со всей страной? Поэтому мы в партии ЭРА не предполагаем существенных изменений в своей работе.
Мы сумели добиться проведения парламентских выборов по партийным спискам, что позволит побеждать наиболее сильной партии, пользующейся серьезной поддержкой в обществе. А это, в свою очередь, позволит такой партии сформировать правительство страны с сильными министрами и сильным премьером, и затем реализовать свою программу. И потому, мы продолжаем занимать центристскую позицию, продолжаем взаимодействовать и с властью, и с оппозицией – ради реализации нашей стратегии развития Абхазии.
- Будучи премьер-министром, вы говорили о 40 ключевых для экономики Абхазии проектах, которые намеревались реализовать. Что будет с ними теперь, когда вы ушли из правительства?
– Для реализации любых идей и планов, прежде всего, нужны средства. Мы рассчитывали, что часть из тех пяти миллиардов, что нам предоставляет Россия, мы сможем пустить на развитие реального сектора экономики. К сожалению, наш расчет не оправдался. Значит, нам предстоит самостоятельно изыскать стартовый капитал для реализации ключевых экономических проектов, которые смогут вытянуть всю экономику.
А что значит «изыскать стартовый капитал»? В любой экономике для этого имеются лишь два варианта: либо использовать внутренние резервы, либо открывать новые рынки. Но Абхазия слишком мала – у нас проживает всего 240 тысяч человек, причем 80% населения сегодня попросту неплатежеспособны. Стало быть, внутренние резервы отпадают сразу.
Остается одно: искать новые рынки за пределами страны, где можно зарабатывать, где можно кредитоваться. Это требует очень большой подготовительной работы, за один-два месяца здесь не управиться. Нам удалось эту работу начать. Я за пять месяцев работы премьером нашел для нашей экономики пять новых рынков, куда мы можем поставлять свою продукцию, где нас ждут. И сейчас все эти проекты никуда не делись, их можно осуществить.
– Получается, что вы оставили своему преемнику Артуру Миквабии неплохой задел. На ваш взгляд, воспользуется ли он этой возможностью – ведь, как пишут в СМИ, Миквабия вступил в должность, имея собственную доктрину социально-экономического развития Абхазии, разработанную им еще 10 лет назад?
– К сожалению, я не знаю, как ответить на этот вопрос. Если у нового премьер-министра есть своя стратегия – замечательно. Но мне трудно рассуждать о ней, поскольку она пока нигде не опубликована, не обсуждалась.
Для развития страны, безусловно, необходим детальный план, разработанный на основе научного подхода. Такой план мы разрабатывали в партии ЭРА, он был частью нашей программы. Собственное видение ситуации есть и у меня, как у экономиста. Наша программа была широко известна, я представлял ее в Координационном совете, с ней хорошо знаком президент Хаджимба. Потом мы начали работать над планом развития экономики страны до 2025 года. Этим занималась команда ведущих экономистов Абхазии под руководством Олега Дамениа.
Без планирования вообще нельзя далеко уйти. Именно поэтому на посту премьера я с самого начала предложил министерствам написать и доложить свои планы работы на текущий год. До этого никаких планов просто не было. Но как же, в таком случае, можно оценить эффективность министров, качество их работы, как прогнозировать конечный результат?
Возможен ли, на ваш взгляд, резкий рывок социально-экономического развития Абхазии? И если возможен, то какие шаги надо для этого предпринять?
– Существуют только три возможности для ускорения развития экономики: использование внутренних резервов, привлечение сторонних инвесторов, либо привлечение займов на внешних рынках. Первый вариант нам не подходит – и мы уже выяснили, почему.
Теперь – что касается инвесторов. На мой взгляд, привлекать их следует не бездумно. Есть особые направления, куда нужно и можно приводить инвестиции в первую очередь. Прежде всего, это большие инфраструктурные проекты. Например, аэропорт или строительство портов.
Допустим, первые два-три года такие проекты не будут окупаться. Это и понятно – серьезные, большие объекты. Но ведь мы сами в ближайшее время их поднять без посторонней помощи не сможем. Есть и другие отрасли – скажем, энергетика, где сегодня для того, чтобы все привести в порядок, нам нужны средства, которых у нас нет. Вот здесь инвесторы нужны больше всего.
А приглашать инвесторов на каждый проект – считаю, абсолютно неразумно. По такому пути еще в 80-е годы пошел Китай – и только недавно там люди (да и то далеко не все) начали получать достойную зарплату, а до этого, что называется, работали за чашку риса.
Дело в том, что ни один инвестор не станет заниматься благотворительностью, не станет платить выше средней зарплаты по рынку. Да, возможно, привлеченные инвесторы создадут большое количество рабочих мест – но это не будут высокооплачиваемые рабочие места. Дешевая рабочая сила – один из ключевых факторов при выборе инвестором места для реализации проекта.
Поэтому я уверен, что лучшим выходом для нас будут займы на развитие реального сектора. В этом случае мы, вернув кредит, сохраним контроль и над проектом, и над источником капитала. Самое главное, в нашей стране есть возможность запуска быстро окупаемых проектов. Я их знаю и уверен, что начинать следует именно с них.
Вы сейчас, вероятно, говорите о реконструкции и запуске на основе новых технологий промышленных предприятий, построенных еще при СССР? Но ведь это потребует действительно гигантских средств, которые очень сложно получить и еще сложнее отдавать.
– На самом деле, все не так сложно. Здесь нам может очень помочь внешнеэкономическая обстановка. Недавно по CNN прошел сюжет из Италии о влиянии антироссийских санкций на европейскую экономику. Там, в частности, говорилось, что 80% итальянских компаний, ранее работавших на Россию, мечтают вернуться на российский рынок. Среди них – мебельные, обувные предприятия, представители других отраслей.
И ведь речь идет не только об Италии. Что нам мешает создавать совместные предприятия с западными компаниями на базе имеющейся у нас инфраструктуры и сырья? На нас ведь санкции не распространяются. Если действовать быстро, то очень скоро выяснится, что оставшихся со времен СССР площадей просто не хватает, даже если выгнать из бывших цехов рынки и торговые центры. Но кто сейчас обратился к этим зарубежным компаниям, кто обрисовал им перспективы и предложил сотрудничество?
 – Судя по вашей экономической стратегии, этим должно заниматься государство. Складывается впечатление, что вы вообще уделяете большое значение роли государства в развитии экономики, но не противоречит ли это рыночным законам?
– Не думаю. Можно, конечно, поступить как в России, где гражданам, по сути, объявили: все, с завтрашнего дня живем при капитализме. Государство самоустраняется, поступайте, как знаете. В России так сделали, и получили вместо рынка дикий базар со всеми его недостатками.
Мы сейчас живем в такой период, когда нам вместе надо учиться очень важным составляющим цивилизованного рынка: планированию, социальной, финансовой ответственности. Поэтому мы в программе партии ЭРА предлагаем такую форму государственно-частного партнерства, при которой государство совместно с предпринимателем создает предприятие, доводит его до самоокупаемости, возвращает вложенные средства, и лишь затем проводит полную приватизацию. На мой взгляд, сегодня это самый оптимальный, если не единственный путь развития экономики Абхазии.
– А нельзя ли взять уже готовый рецепт и просто его повторить? Бросается в глаза сходство между Абхазией и Сингапуром того периода, когда Ли Куан Ю пришел к власти: две маленьких страны с практически нищим населением, с недоброжелательно настроенными соседями и масштабной коррупцией во власти. Можно ли повторить успех Сингапура в Абхазии?
– Предположение о сходных стартовых условиях, в которых находился Сингапур в начале 50-х годов прошлого века, и в которых находится Абхазия сейчас, изначально ошибочно. Все сходство между нашими странами заключается лишь в уровне бедности и масштабах коррупции. При этом, Абхазия обладает намного более богатыми ресурсами. Но главное – это менталитет населения. 
Ли Куан Ю, и это общепризнанно, управлял абсолютно диктаторскими методами, не обращая внимания ни на оппозицию, ни на мнение мирового сообщества. В Абхазии использованные им методы работать не будут. У нас можно построить капитализм только на том основании, если каждый гражданин страны будет чувствовать себя хозяином, самостоятельно определяющим свою судьбу. Наш свободолюбивый народ не будет подчиняться никакому диктату, какими бы благими целями он ни оправдывался.
Успех Сингапура часто объясняют одним из принципов Ли Куан Ю: «Прежде всего, посадите трех своих друзей: они знают за что, и вы это знаете». Возможен ли такой подход в Абхазии, где сильны родственные и клановые связи? Будет ли от этого польза?
– Снова замечу, что для Абхазии вопрос стоит совсем иначе. Можно пересажать хоть всех – чего вы этим добьетесь? Только того, что останетесь в одиночестве. В нашей стране, прежде всего, необходимо изменить экономическую систему, дать людям возможность зарабатывать. Тогда на госслужбу – а это тяжелая, нервная и не всегда благодарная работа – пойдут люди, которым действительно интересно заниматься политикой, экономикой. А те, которым интересны только деньги, будут иметь возможность зарабатывать деньги в частном секторе.
И вот тогда, если человек на госслужбе погонится за деньгами, начнет запускать руки в бюджет, брать взятки, тут уж можно смело наказывать – независимо от того, друг он тебе или нет. А иначе люди просто не поймут, и вся работа по противодействию коррупции пойдет насмарку.
– Получается, развитие экономики в значительной мере зависит от психологии граждан той или иной страны. Но ведь и в этом вопросе у Абхазии есть такой большой плюс, как Апсуара. Можно ли использовать народные традиции абхазов для развития экономики?
– Да, Апсуара может стать очень серьезным подспорьем и для экономики. Но проблема в том, что каждый у нас сегодня толкует народные традиции в меру своего понимания. Поэтому я, будучи премьер-министром, постарался начать работу по созданию современной трактовки Апсуара – с привлечением Совета старейшин, научных организаций, общественности страны.
Мы должны договориться о едином понимании Апсуара: это стержень нашего народа, который поддерживает нас уже тысячелетия, и его содержание должно быть одинаково понятно каждому, чтобы не возникало разногласий. Только тогда этот свод морально-этических законов действительно будет помогать нам, а не исчезнет, не превратится в музейный экспонат.
Давайте вернемся к тому, с чего начали – к партии ЭРА. В каком состоянии она находится сегодня, каковы ее дальнейшие перспективы?
– Партия работает, развивается. Как известно, мы входим в состав Координационного совета, присутствие в нем позволяет отдельным политическим силам добиться большего, чем они могли бы сделать в одиночку. Но сейчас, на мой взгляд, задачи Координационного совета таковы, что многие входящие в него партии рискуют утратить свою индивидуальность. Поэтому для нас очень важно сейчас определиться со степенью взаимодействия с Советом так, чтобы не потеряться на общем фоне.
Кстати, за последние годы выросла социальная база партии – нас поддерживают не только предприниматели и сельчане, с кем мы создавали свое движение, но и работники бюджетной сферы, пенсионеры, студенты. Для нас очень важно не разочаровать этих людей. Мы по-прежнему нацелены на сотрудничество со всеми здоровыми силами, заинтересованными в развитии Абхазии.
– И последний вопрос: что теперь будет с проектами в Бахрейне и Иордании, о которых вы договаривались, когда работали в должности премьер-министра? И что с обещанными вами поставками пресной воды из Абхазии в Крым?
– Ни один из этих проектов забыт не будет. Уже после моего ухода из правительства я получил очень теплые письма и из Бахрейна, и из Иордании, где подтверждалась готовность продолжить работу со мной в любом качестве, какой бы статус у меня ни был. Это же касается и поставок пресной воды в Крым: актуальность проекта остается очень высокой, и руководство нового российского региона ждет нас, чтобы окончательно решить все вопросы, связанные с этими поставками.

Беседовала

Астанда КВИЦИНИЯ

Прочитано 5080 раз

Карта сайта

Сейчас 82 гостей онлайн