11.09.2017 19:48

Шойгу склоняет армию к суициду

«Они привезли гроб и бросили». Шокирующие подробности контрактной службы в рядах ВС РФ

Сергей ШойгуНа Курилах нашли повешенным 20-летнего контрактника. По официальной версии, он покончил с собой. Родственники рассказывают, что накануне гибели юноша просил о помощи, не уточняя, что именно с ним случилось.

Вечером 6 августа Иван Козлов, служивший в воинской части №71436 на Курилах, позвонил родным. За все время телефонного разговора Козлов так и не решился рассказать матери, что именно с ним произошло. На следующий день с ней связался командир части. Он сообщил, что юноша повесился.

К этому времени молодой человек отслужил уже два года. Срочную службу он проходил в Чите, в 600 км от родного поселка Доно Калганского района Забайкалья. Спустя полгода его перевели в мотострелковую часть на Курилах – в село Горячие Ключи на острове Итуруп. Там Иван перешел на контракт.

Пользователи сайта «Призывник-солдат» рассказывают, что в воинской части №71436 на острове Итуруп «использование мобильных телефонов разрешается только в вечернее время. Каждый день в 19:00 парни получают свои телефоны».

«Пацанов на контракт оставляют без их согласия, кадры еле работают, командирам на личный состав плевать, лишь бы их никто не отчитывал», – написал пользователь по имени Михаил. Он же отмечал, что новые казармы с отдельными санузлами в Горячем Ключе не могут достроить с 2014 г.

Впервые о проблемах в части Иван Козлов рассказал родственникам в середине июня. «Он говорил, что хочет поближе к дому перевестись, что с командиром повздорил. 6-го он вечером нам звонит: «Мне помощь нужна». Он мялся, мялся, а потом сказал: «Мама, не переживай, у меня все хорошо», – вспоминает сестра юноши Мария Козлова.

Мать попросила солдата дождаться ее звонка, она собиралась связаться со знакомым отставным офицером из Москвы и просить его вмешаться в ситуацию. Однако после этого разговора телефон Ивана был уже недоступен.

Несмотря на то, что о гибели Ивана семье сообщили утром 7 августа (эта же дата указана в справке о смерти), сестра контрактника считает, что Козлов мог быть мертв уже 6 августа. Она не верит, что юноша покончил с собой; после армии Иван собирался поступать в университет. В официальную версию гибели контрактника не верит и его мать, которая сама обратилась к забайкальским журналистам.

17 августа тело Ивана Козлова привезли домой. Груз сопровождали два представителя воинской части – капитан Алексей Стеквашов и некий солдат из Хабаровска, которого допрашивали по делу о гибели юноши. Прояснить обстоятельства смерти контрактника они не смогли.

«Они привезли гроб и бросили. Даже нам не помогли. Мы думали, что на их машине повезем на кладбище, они же должны речь прочитать. А они уехали, нам пришлось с машиной договариваться», – рассказывает Мария.

По словам Козловой, увидев труп брата, они с матерью пришли в ужас – у Ивана были заметны повреждения на боку, ссадины на лице и костяшках рук, один глаз вытек. Перед смертью его избивали, предположили родные.

Адвокат Роман Сукачев, представляющий интересы семьи солдата, отмечает: судя по характерным патологоанатомическим признакам, Козлов действительно скончался примерно за 10 дней до того, как тело увидели родные.

По сведениям сестры контрактника, Ивана нашли повешенным на березе; перед смертью он якобы пошел «отдохнуть после наряда». «Нам так сказали: даже не видно было, что он висел, просто [будто] на мысочках стоял», – говорит Козлова. От служившего в той же части солдата она узнала, что в тот вечер «его командиры воспитывали, а потом куда-то увели».

После гибели Козлова военные следователи возбудили уголовное дело по статье 110 УК (доведение до самоубийства). Но постановление о возбуждении дела родственникам не выдали (вот так министр обороны РФ Сергей Шойгу, при котором значительно выросло количество смертей в армии, «заботится» о простых солдатах; прим. «Инсайдера»). Мать и сестру Козлова допросили только спустя три недели после его гибели. Адвокат Сукачев подал жалобу в военную прокуратуру, требуя ознакомить родственников солдата с материалами следствия.

«У военных зачастую так происходит – потерпевшую сторону игнорируют, и приходится следствию практически всегда напоминать о нормах УПК, – говорит адвокат. – На данном этапе даже постановления о возбуждении уголовного дела нет [на руках], в котором было бы указано, что при каких обстоятельствах случилось».

«Насколько я понял, он жаловался на тяготы службы, на побои, вымогательство. Я сомневаюсь, что он [мог покончить с собой] из-за того, что постоянно в нарядах дежурил. Я сам в армии служил, знаю, что не так уж и страшны эти наряды. Он жаловался на предвзятое отношение со стороны командования», – говорит Сукачев.

«Если за срочника руководство как-то отвечает, то контрактники у них как рабы используются. Никто с ними не церемонится. Многие жалуются, что издевается командование. Если за срочников спрашивают строго, то за контрактников – типа, ну это же трудовые отношения, ты же договор подписал», – объясняет адвокат.

Правозащитники признают, что контракт в российской армии не защищает солдата от злоупотреблений. Член Совета по правам человека при президенте РФ, председатель постоянной комиссии СПЧ по военно-гражданским отношениям, руководитель правозащитной инициативы «Гражданин и армия», член Московской Хельсинкской группы Сергей Кривенко называет условия труда служащих по контракту «отвратительными».

«Большая часть [жалоб] – на то, что к ним относятся как к военнослужащим по призыву. А по контракту у них служебное время, есть (но не выполняется) регламент учета служебного времени. Их заставляют перерабатывать, обманывают», – говорит Кривенко.

Недавно правозащитники получили коллективную жалобу 60-ти контрактников, которые сообщили, что их на полгода отправили на полигон под Ростовом-на-Дону, хотя по нормам срок службы на полигоне не может превышать двух месяцев подряд. «Не платили полевых, нормы все нарушались. И это повсеместно», – констатирует Кривенко.

Юрист «Солдатских матерей Петербурга» Антон Щербак говорит, что большинство жалоб контрактников связаны с переработкой и невыплатой положенных вознаграждений.

«Иногда не выплачивают какие-то дополнительные выплаты. Не только тот оклад, но еще и выходы, полевые. Когда человек на полигоне находится – ему должны доплачивать 2% от оклада за каждый день, – объясняет юрист. – Переработка постоянная практически везде. У военнослужащего график должен быть, как и у обычного работника, 40 часов в неделю, но они намного больше перерабатывают. Если переработка есть, должны предоставляться сутки отдыха. Но очень часто переработка нигде не фиксируется».

Отстаивать свои права контрактники боятся. Кривенко известны случаи, когда пожаловавшимся на командование солдатам начинали угрожать: «Всех держат в напряжении под страхом увольнения, а они многие набрали кредиты, у многих служебное жилье. Для них увольняться – рушить семью. Командование части не может создать нормальные условия труда. Постоянно говорят: вы подписали контракт, вы должны все делать».

Антон Щербак допускает, что число самоубийств контрактников может быть больше, чем сообщается официально.

«Просто родственники по тем или иным причинам не готовы сообщать или считают это ненужным. В отличие от срочника – потому что срочник, проходя службу, с точки зрения закона находится под полным контролем государства, и государство за него отвечает. Я думаю, суицидов среди контрактников тоже немало. Причины могут быть разные, но насилие исключить нельзя. Мы защищали рядовых-контрактников, которые оставляли часть, они к нам приходили и говорили, что их командир роты бьет. И офицеров – даже когда подполковник или полковник бил – такое тоже было».

Комментируя гибель Ивана Козлова, юрист обращает внимание: юноша служил в удаленной местности. «Если это Курилы, все изолировано и может происходить все, что угодно. Человек может сам повеситься, но то, что предшествовало этому, – многомесячные издевательства. Там могли и неуставные отношения быть, «счетчик». Были случаи, когда материально ответственное лицо его подставляет, и все – ты должен столько-то отдать тогда-то», – рассуждает Щербак.

Что больше всего шокирует, расследованию гибели солдат препятствует командование. «Если у него происходит ЧП, даже если он сам это выявляет и в прокуратуру передает, значит, он плохой командир. Этот командир сразу лишается выплат – и по цепочке вплоть до комбата. Эта порочная система способствует тому, чтобы все скрывалось. Все друг друга покрывают», – заключает юрист.

Анна КОЗКИНА

Источник

Прочитано 5354 раз

Карта сайта

Сейчас 74 гостей онлайн