Татьяна Батырева, всю жизнь проработавшая педагогом, теперь, волею судеб, проходит свои «университеты» под «началом» Хатимуллы Идрисова. Кстати, не последнего единоросса в республике, если уж на то пошло.
– Он каждый день угрожает и хамит всем обитателям дома престарелых, не только мне одной, – говорит Татьяна Андреевна. – Раньше я вкладывала в головы детей хороший русский язык и литературную речь, а сейчас – вынуждена выслушивать нецензурную брань и богохульные проклятья от директора нашего дома г-на Идрисова.
– Более того, этот так называемый начальник позволяет себе избивать находящихся здесь на попечении государства стариков, – горестно вздыхает Дорджи Нормаев, – вот только недавно Идрисов избил меня ни за что…
– Неужели и в самом деле избил?!
– Да. Я спокойно возвращался «домой» с продуктами (честно сказать, у меня кроме сала в сумке ничего не было), но вдруг охрана ни с того ни с сего стала меня обыскивать. Я начал возмущаться, ведь это – социальное учреждение для престарелых, а не концлагерь какой-то, и не «зона» для уголовников.
И тут, откуда ни возьмись, подскакивает г-н Идрисов и с размаху ударяет меня кулаком в солнечное сплетение. А поскольку я – астматик, то согнулся и стал задыхаться.
Охранники меня впустили, видимо, испугавшись, что я умру. Я пошел в палаты к другим нашим опекаемым, и они уговорили меня подать заявление по поводу учиненного начальником произвола.
Я сделал медицинское освидетельствование на ул. Правды, 6. У меня есть справка от врачей, что я был абсолютно трезв. Дальше сняли побои, и я написал заявление в органы полиции и прокуратуру.
– Так г-н Идрисов своим поведением прямо подтверждает, что заведение, где вы находитесь, и есть концлагерь. Где это видано – бить беспомощных пожилых людей?
– Да это у него постоянно, – снова вступает в разговор Татьяна Батырева. – Меня он пока не бьет, зато уничтожает психологически. Я поступила сюда по рекомендации врачей 4 года назад, после инсульта, так как они посоветовали – здесь быстрее и легче можно прийти в себя. Пока был прекрасный директор Виктор Михайлович Болдырев, жизнь действительно здесь была, как и полагается в домах престарелых. Главное – к нам по-человечески относились.
Но, с приходом орловского ставленника Идрисова в апреле прошлого года, жизнь наша превратилась в ад. Он мне постоянно говорит: «Скоро сдохнешь», и поселил меня специально к совсем неподвижным старушкам, которые день и ночь стонут, хотя я раньше лежала в другом корпусе, где обитатели более бодрые. Это он меня таким образом «наказал» за отстаивание наших прав. Скоро «Записки из мертвого дома», прямо по Достоевскому, буду писать…
Позвольте невольное авторское отступление. Встречаются как-то Салтыков-Щедрин и Достоевский. И Достоевский в сердцах говорит коллеге: «Вот мы все пишем, пишем, вскрываем язвы общества… А действительность ведь куда страшнее…Стоит лишь взглянуть вокруг».
От действительности в элистинском стардоме и впрямь волосы дыбом встают. Пройдешь по палатам – жутко становится. Выйдешь на улицу – все стены здания в огромных трещинах. А мимо, не замечая никого вокруг, неистово бегает с увесистой палкой, гоняя окрестных собак, г-н Идрисов. Дикое и кошмарное зрелище…
– Это еще цветочки, – в один голос говорят обитатели стардома. – Самое ужасное, он и к нам, больным старикам, так относится. Ему – что собака, что человек, да еще опекаемый – разницы нет.
Может, сказываются профессиональные издержки? – задаю я себе вопрос после посещения дома престарелых. Ведь Хатимулла Идрисов – по призванию скотник, у него до сих пор есть свой неплохой бизнес, крестьянско-фермерское хозяйство.
Но ведь люди и животные – не одно и то же. Кроме того, с животными нормальные фермеры не обращаются подобным образом. А уж с людьми, да еще пожилыми, прожившими богатую на события жизнь… От сумы и тюрьмы не зарекайся. От стардома, получается, – тоже. И – от начальника-самодура…
– Мое избиение – отнюдь не прецедент, – говорит пострадавший Дорджи Манджиевич. – Я еще как-то хожу, и хотя бы словом могу ответить этому мерзавцу. А что терпят люди, которые совсем, в силу преклонного возраста и болезней, совсем беззащитны перед Идрисовым?
– И много среди вас инвалидов?
– Мы все здесь инвалиды. Просто так сюда не попадают. У каждого – своя судьба. Но меня коробит, когда Идрисов издевается над совсем немощными людьми, как, например, над Хаджимуратом Плиевым, которому 80 лет. Буквально за месяц до моего избиения Идрисов избил его металлическим совком (!).
Бедный старик, как мог, защищался, чтобы тот не попал ему в глаз, и получил увечье руки, что засвидетельствовали приехавшие врачи. После этого Плиев со слезами на глазах сказал мне, что лучше бы ему замерзнуть во льдах за полярным кругом, где он всю жизнь проработал на добыче полезных ископаемых, чем влачить адское существование на старости лет...
Внезапно – хорошо, что я диктофон и камеру вовремя убрала – к нам подходит Маргарита Кованова, ближайший «соратник» Хатимуллы Идрисова.
– Что это вы тут делаете? – спрашивает она заплетающимся языком, пошатываясь и не очень понимая, где она сейчас находится.
– Это наш «серый кардинал», – шепотом говорят мне обитатели». – Делят наши деньги, потом веселятся… А на нас клевещут, что мы – алкаши, поэтому, мол, Идрисов вправе нас избивать, якобы он с пьянством борется. Так он отвечает орловской прессе, а они и рады стараться.
Идрисов чувствует себя безнаказанно, потому что его Алексей Орлов защитит. И его зять, министр здравоохранения РК, и высокие полицейские чины… Рядовые полицейские приезжают к нам и извиняются – мол, нам начальство дало указание замять дело. И они, и простые врачи нас понимают, но, сколько мы ни подавали заявлений в полицию и прокуратуру, все «тормозится».
– Вы что-то сказали про свои деньги. Как они их могут делить?
– У нас ежемесячно вычитывается из пенсий 75% на лекарства и питание. Но ни того, ни другого мы не видим. Лекарства покупаем сами, а в столовой кормят так… свиней, наверное, лучше кормят. Мы там почти не едим, там баланда невозможная, и котлеты из перепрелого хлеба. Вот и вопрос – куда деньги наши деваются? Вы сами видите ответ: какие веселые «идрисовцы» бегают...
– А на меня после избиения Идрисов натравил поваров, орал, чтобы они на голову мне все эти помои выливали, раз не ем, – добавляет Нормаев. – И вообще, меня агрессивно выселяет – мол, иди куда хочешь…
– Постойте, он же не имеет права! Это же социальное учреждение!
– Вот именно. А Идрисов почувствовал себя здесь полновластным хозяином и творит с нами, стариками-инвалидами, что захочет. Причем избивает не только мужчин, но и женщин.
Вот только вчера был очередной случай – женщина-инвалид по зрению плакала и жаловалась нам, что Идрисов избил ее по лицу, когда она и так почти ничего не видит, и показывала синяки на боках. Мы уговаривали ее написать заявление, но, как и многие другие обитатели, которые постоянно подвергаются избиениям, она боится.
Почти все молчат, а нас, активных, Идрисов сделал изгоями. С одной стороны, он знает, что людям некуда пойти, а с другой – что его «верхи» защитят. И зачем только Орлов его нам поставил… Садист какой-то этот Идрисов.
Мы хотим обратиться со страниц вашей газеты: умоляем, верните нам прежнего хорошего директора Виктора Болдырева, или поставьте сюда Артура Арашевича Натырова, который заведует сейчас филиалом стардома в селе Троицкое.
Многие из нас там были, туда Идрисов специально посылал особо «непокорных» на «исправление», ведь это как исправительная колония для престарелых. И что же мы увидели? Натыров – очень человечный человек, ко всем опекаемым как к людям относится.
А Идрисов… перед выборами в Хурал он нас, больных и немощных, замучил своими заклинаниями, что «Единая Россия» безоговорочно выиграет. Откуда он это знал? За нее же никто здесь голосовать не хотел…
…Да уж, мрачная и неприглядная история. Все обитатели почти мертвого дома – в томительном ожидании. И надежду, несмотря на ад, который им учинил г-н Идрисов, терять не хотят.
Передо мной лежат письма с жалобами стариков на г-на Идрисова, написанные председателем Союза репрессированных народов Калмыкии Борисом Очировым и руководителем общественного движения «Вперед, Калмыкия!» Савром Адьяновым в прокуратуру республики. Но – нет на них ответа…
P. S. Надо отдать должное Борису Убушиевичу, он не поленился и дошел до Алексея Майорова, члена Совета Федерации от Калмыкии. Вот что заявил в интервью сайту elysta.org г-н Майоров:
«Хатимулла Идрисов, вместо помощи старикам в стенах вверенного ему социального учреждения, учинил там полнейший беспредел.
Я встречался с обитателями дома престарелых – пожилыми и инвалидами. И после того, как я выслушал их рассказы об ужасающих избиениях, которым Идрисов их постоянно подвергает, у меня невольно возник вопрос – а не сумасшедший ли он? У него явно с психикой не все в порядке, если он позволяет себе подобным образом обходиться со стариками, многие из которых немощны, и им некуда пойти. Видимо, таким образом он самоутверждается.
Я и раньше хотел заняться этим делом. Но кто-то из окружения Алексея Орлова мне сказал, что, мол, не надо, он же видный единоросс. Но я все равно поговорил по этому поводу с бывшим прокурором Калмыкии Сергеем Табельским, которого хорошо знаю – он мой приятель и очень толковый профессионал. И Сергей подтвердил слова жалующихся зафиксированными фактами.
Помимо избиений людей, в доме престарелых имеется и множество финансовых нарушений. Я уже направил запрос на имя нового прокурора РК Алексея Самсонова. Все документы, свидетельствующие далеко не в пользу Идрисова, у меня на руках. Идет следственная проверка. Будем ждать, что нам ответят силовики».